Действительно, что может быть элементарнее и дальше от культурного контекста, чем человеческое тело, состоящее из рук, ног, туловища и головы, и можно ли воспринимать его как-либо по-другому? Оказывается, можно. Отличное от современного восприятие тела имеет свои корни в первобытной культуре, но отчетливо зафиксировано оно на материале культур древности. Исследователи древнеиндийской культуры показали проявляющуюся во множестве текстов разного рода соотнесенность между телом и имуществом, позволяющую видеть в имуществе один из элементов тела, «плоть» его владельца (в частности, воспринимать царство как тело царя) и наоборот в теле — один из видов имущества. Подобные мотивы заметны в правовых документах других культур древности. Зафиксированы они и в древнеегипетской культуре. Занимаясь терминологическим анализом некоторых понятий этой культуры, связанных с имуществом, исследователи сделали любопытные наблюдения, обобщить которые можно следующим образом.

Тело в древнеегипетской культуре воспринималось как орудие, принадлежащее его владельцу, полностью подчиненное его воле, направляемое и движимое им. Оптимальным образом такое представление в современном языке выражает, видимо, понятие собственности. Понятно, что подобной собственностью могло являться как тело человека, так и его имущество, в частности, другие люди, полностью подчиненные ему и служившие орудием его воли. Некоторые тексты дают основание предположить, что все громадное древнеегипетское государство воспринималось как «плоть» фараона, одна из составляющих его тела. При таком понимании черты образа царя как воплощения единства страны, личности, связывающей Верхний и Нижний Египет в одно целое, отмеченные при анализе титулатуры фараона, становятся более понятными и получают особый смысл.