Ренессанс в Польше, а затем во всей Речи Посполитой, включавшей литовские, белорусские и украинские земли, в истории ее культуры был, по всеобщему признанию, "золотым веком". Польша благодаря тесным связям с Италией и римской курией довольно рано (с середины XV в.) ощутила новый мощный культурный импульс. Итальянская культурная ориентация, проникшая в Польшу через венгерско-хорватские культурно-политические круги, позволила Польше более адекватно, чем другим центральноевропейским странам, воспринять новый тип культуры, что, безусловно, способствовало расцвету собственно польской ренессансной культуры, в особенности литературы и общественной мысли. При этом польская культура второй половины XV — начала XVII в. сохраняла некоторые традиционные черты. Симбиоз иностранного, нового со своим, старым, стал в Польше столь органичным, что не вызвал расслоения на культуру заимствованную и культуру местную. Ренессансная польская культура стала основой последующего многовекового развития национальной культуры, создав образцы непреходящего значения, служившие для ориентации последующих поколений.

Конечно, итальянское влияние смогло укорениться в Польше лишь благодаря тому, что к середине XV в. в самой польской культуре обозначился подъем, она устремилась к новым, ренессансным формам. Испытывая в XIV—XV вв. сильнейшее влияние чешской и немецкой культур, с которыми Польша была тесно связана в силу своего исторического развития, она оставалась в сфере позднеготического типа культуры. Значительную роль в культуре страны, а также в ее политической жизни играл Краковский (Ягеллонский) университет, основанный в 1364 г. и прославившийся впоследствии своей школой математиков и астрономов. Именно в его стенах М. Коперник сделал великое открытие гелиоцентрической модели мира. Широко разветвленная сеть приходских школ и гимназий способствовала распространению грамотности.

Польской культуре эпохи Ренессанса была присуща четкая социальная стратификация. Главными центрами ренессансной культуры первой половины XVI в. стали королевский двор, особенно при Сигизмунде I Старом и Сигизмунде II Августе — щедрых меценатах, поклонниках гуманистического стиля, и дворы магнатов, соперничавших по роскоши и покровительству искусствам со столицей. Именно в этой среде формировался новый тип польской культуры. Ее усредненный вариант был характерен для средней шляхты, тогда как мелкая шляхта, близкая по своему образу жизни к крестьянству, оставалась носителем традиционной культуры. Бюргерство, слабо развитое в Польше и этнически во многих городах немецкое, ориентировалось на немецкую бюргерскую культуру. Собственно бюргерская культура в Польше не получила большого развития. Ее лицо во многом определяла интеллигенция, представители среднего и низшего клира и жившая в городах средняя шляхта. При этом городская культура питалась народной смеховой традицией, что вызвало к жизни многочисленную сатирическую литературу в «простонародном вкусе».

В польской словесности не возникло противостояния литератур на латинском и польском языках. Латынь оставалась основным литературным языком, ее знание было широко распространено в польском обществе. Родному языку отводились «низшие» жанры. Процесс перехода словесности на польский язык шел медленно, хотя на нем создавали свои поэтические шедевры крупнейшие поэты эпохи М. Рей и Я. Кохановский. Развитие национального самосознания шляхты не было связано с языковой ситуацией. Билингвизм дворянства подчеркивал, с одной стороны, его национальную природу, с другой — интегрированность в общеевропейскую культуру. Литература на латинском языке также выполняла функцию репрезентации польское™ для остальной Европы. Однако такая лингвистическая ситуация не помешала совершенствованию форм самого польского языка, нашедшего в Я. Кохановском — крупнейшем поэте славянского Ренессанса — своего выразителя, поднявшего родной язык по его пластичности, способности отражать эмоциональный мир человека на один уровень с латынью.

Другой важный аспект культуры эпохи Возрождения — ее взаимоотношения с Реформацией — в Польше имел глубокую специфику. Реформация стала для шляхты — «политической нации» государства — новым мощным фактором, позволявшим отстаивать традиционные шляхетские вольности и ограничивать прерогативы королевской власти. Шляхта трактовала Реформацию прежде всего политически. Распространение Реформации в Польше приходится на вторую половину XVI в. Шляхетская среда предпочитала кальвинизм, хотя по своему образу жизни очень далеко отстояла от этических норм женевского проповедника, кроме одной — предприимчивости в делах, особенно торговых. Если для традиционного католического дворянина заниматься торговлей, например зерном из своих владений, было делом недостойным его знатности, унижавшим его, то для дворян, жаждавших обогащения и видевших в торговле сельскохозяйственной продукцией главный источник доходов для ведения подобающего дворянину роскошного образа жизни, кальвинизм с его этическим оправданием предпринимательства, усматривавший в богатстве человека знак божественного в нему расположения, стал надежной религиозно-идеологической защитой и оправданием «низких» занятий. Лютеранство распространялось в бюргерской среде, преимущественно среди немцев. Особенно это коснулось городов Поморья (Гданьск), которые традиционно принадлежали сфере немецкой культуры. Естественно, что в такой ситуации польское население городов предпочитало верность католицизму. В Польше распространялись радикальные протестантские секты, такие, как «польские братья», ариане. Они нашли свою социально-культурную нишу в ситуации веротерпимости в стране, когда в отсутствии юридического равенства конфессий (как в Чехии) восторжествовал принцип юридического равенства лиц вне зависимости от их личной конфессиональной принадлежности.

Центром ренессансной культуры в Польше стал Краков. Провинция подражала столице. В восточных землях государства (литовских, белорусских и украинских) среди православного населения господствовал церковнославянский тип культуры, вступавший на этой территории в интенсивный конфессиональный, политический и культурный диалог с католической («римской») культурой. Религиозная конфронтация сопровождалась, однако, взаимным культурным влиянием. Возникновение многочисленных центров Реформации в провинции с их школами и типографиями способствовало децентрализации культурной жизни.

Гуманизм и Ренессанс как художественный стиль пришелся впору польскому менталитету. Принцип шляхетской демократии, «можновладства», выборности короля, положенный в основу польской государственности, подчеркивал значение человеческой личности. Каждый крупный шляхтич чувствовал себя политической персоной, не считаться с которой не может ни король, ни предста-вители своей же сословной группы. Отсюда независимый характер поведения польского шляхтича, его самоуверенность и надменность. Гуманистический антропоцентризм понимался им как свое традиционное «можновладство» и своеволие, гуманистическое тираноборчество — как отстаивание своих сословных прав и привилегий, очень широких в этой «шляхетской республике», как дальнейшее ограничение и без того слабой королевской власти. Наоборот, сторонники усиления института королевской власти находили близкие для себя идеи в понятии ренессансного государя как идеального властителя, руководствующегося интересами всех сословий для общего блага и реализующего свои устремления абсолютного правителя. Отсюда повышенный интерес польской культуры к символике власти, ее репрезентативным функциям, самим носителям власти и дворянского достоинства. Человек в польском Ренессансе — это независимая личность, политически и экономически активная, главной целью которой становится личностное утверждение, критически относящаяся к общественным явлениям, одновременно полная чувства собственного достоинства, доходящего до надменности, и ироничная, склонная к смеху и грубой шутке, широкая по натуре, только начинающая открывать глубину и сложность человеческих чувств, их утонченное выражение, личность, для которой общественная саморепрезентация важнее внутреннего мира.

Пышные и торжественные церемониалы при дворах короля и магнатов и развитие портретного искусства, включая многочисленные литературные биографии и автобиографии, стали выражением специфики человеческой личности в польской культуре.

Новый художественный стиль как нельзя лучше соответствовал социальным амбициям шляхты. Поэтому ренессансная художественная культура в Польше приобрела особенно пышные формы, будь то архитектура дворцов и замков или ораторское искусство делегатов сейма и религиозных проповедников. Внешнее, торжественное, пышно-декоративное скрывало в себе действительно глубокий внутренний оптимизм и жизненную силу польской шляхты. Критика политического состояния страны и нравов ее жителей никогда не приобретала характера трагического отвержения. Поляки предпочитали классические риторические фигуры, пусть весьма экспрессивные, но остававшиеся в рамках торжественного красноречия даже тогда, когда речь шла о настоящих и будущих бедах государства. Скорбность в польской ренессансной культуре проявилась лишь в жанре надгробий, чрезвычайно распространенном. Культ смерти, в целом присущий католической культуре, в польских надгробиях сочетался с подчеркнутой социальной репрезентацией покойного, с личностным началом (портретность) и христианским оптимизмом. В фигурах покойных нет никакого трагического пафоса или отчаяния, нет холода смерти и натурализма физиологии разложения, нет символики противостояния мира бренного и мира вечного. Фигуры изображают людей, в каком-то полусне облокотившихся на руку, как бы временно отдыхающих в ожидании трубы архангела, возвещающей воскресение мертвых. Поэтому не отчаянием и скорбью по преходящей жизни, а спокойным ожиданием радости вечной веет от польских надгробий, в основу которых положена схема, созданная для надгробия Сигизмунда I.

Польский Ренессанс воздал должное чувственным радостям жизни. Вино, женщины и любовь, а также охота и светские удовольствия были воспеты в звучных стихах и прозаических руководствах. Труды и досуг сельского шляхтича также нашли своих певцов, наставлявших провинциальное дворянство. Живые картины народного быта, городских нравов, всяческие казусы и другие реалии интересовали польских авторов, но не столько сами по себе, сколько как звенья в концепции критической и морализаторской. Средневековое моралите, усиленное протестантской этикой, прочно удерживалось в польской культуре. Литература осуждала характерные для общества пороки: спесь, жадность, жестокость, дерзость, похоть, обжорство и пьянство.

Исторически культура Польши в эпоху Возрождения прошла путь освобождения от готических средневековых черт во второй половине XV — начале XVI в. к расцвету чисто ренессансных форм в середине XVI — начале XVII в. Итальянский импульс привел к быстрому расцвету литературы, политической мысли и архитектуры, успешно синтезировавших в себе европейское и специфически польское. В польской культуре эпохи Возрождения европейское и местное не представляют собой оппозицию высокого и провинциального, подчеркнуто национальное ориентируется на всеобщее, не желая мыслить себя вне контекста европейской культуры. Кипение политических страстей лишь способствовало интенсификации культурного творчества, давшего в XVI в. явления непреходящего значения.

Желающие опубликовать свои работы (статьи, дипломные, рефераты) в библиотеке, присылайте их на [email protected]!