Обладая широким спектром научных интересов, Кондорсе писал статьи по физике, математике, политэкономии, философии, создал более пятидесяти биографий членов французской Академии наук, в том числе Вольтера, Тюрго. Ему принадлежит ряд статей в «Энциклопедии». Во время революции Кондорсе был избран депутатом, а затем — председателем Законодательной Ассамблеи. Он был членом партии жирондистов-республиканцев и членом Конвента. Выступив со своим проектом Конституции против Робеспьера и якобинцев, Кондорсе был арестован и умер в тюрьме.
Кондорсе называют творцом новой истории культуры. Он реализовал проект Вольтера, и его схема европейской культурной истории стала основой школьных учебников на полтора столетия. Когда Кондорсе приступил к научной деятельности, история писалась еще как хроника деяний выдающихся политиков и полководцев, перечисление ряда замечательных событий. Вопросы о том, какова ценность данного деяния или изобретения в контексте всей истории культуры, каковы функции того или иного института в обществе тогда не ставились. В исторических работах устанавливалась лишь временная и причинная связь событий.
Кондорсе в своем «Эскизе исторической картины прогресса человеческого разума» (1794) впервые попытался проследить значимость различных форм хозяйства, технических изобретений, научных и философских открытий, элементов морали и этикета для общего духовного развития человеческого рода. Он обратил внимание на взаимосвязь материально-хозяйственных, социальных и интеллектуально-моральных явлений, образующих особого рода систему, которую мы сегодня называем культурой. Кондорсе видел основу и источник развития этой системы в развитии коллективного разума и поставил целью проследить этапы его становления.
В «Эскизе» Кондорсе воплотился дух великого века философии с его верой в прогресс, любовью к истине и свободе.
Как раскрывается в книге Кондорсе центральное понятие «разум ? Из каких способностей он состоит? Как соотносится родовой или общественный разум с индивидуальным? Каковы цели разума?
Весь умственный процесс Кондорсе выводит из первичных чувственных данных, из опыта. Главная познавательная способность человека состоит в выработке разнообразных ощущений, которые, накапливаясь, вступая в различные комбинации, очищаясь от случайных и ошибочных элементов, трансформируются в широкие общие идеи. Из этих общих идей строится целостная картина природного и социального мира. Каждое новое поколение ученых и философов совершенствует и обогащает эту картину.
Разум не признает никаких «запретных», непознаваемых сфер. Он исследует все сущее, сам себе судья и не терпит диктата внешней силы. Для разума нет авторитетов. Разум есть выражение независимой от Бога суверенной сущности человека. Разум сам ставит себе цели. Главная его задача состоит в том, чтобы, осознав незыблемые законы природы, общества и человеческого развития, сделав их ясными для возможно большего числа людей, подчинить природную и социальную необходимость морально обоснованной воле человека, стремящегося к счастью и неограниченному саморазвитию. Разум изучает природу и опыт истории для того, чтобы уметь предвидеть ход событий и направлять его к желаемой цели. Он стремится устранить препятствия, мешающие обществу двигаться вперед и старается ускорить свой собственный прогресс путем совершенствования логики и тренировки ума.
Разум — активная, творческая способность. Он отнюдь не сводится к эрудиции, умению оперировать готовыми знаниями. Наиболее ценны новые, фундаментальные идеи.
Как индивидуальная биологическая сила, разум имеет свои пределы, но коллективный разум, т.е. науки и искусства, пределов не имеет.
Каждое поколение располагает примерно тем же запасом умственной энергии, что и все прочие. Но с каждым последующим поколением разум совершенствуется. Во-первых, возрастает сумма знаний и умений, прежде всего, благодаря устранению предрассудков и усовершенствованию приемов познания. Во-вторых, разум научается мыслить все более точно и строго, облекая свои рассуждения в математическую форму. В-третьих, он становится более независимым от страстей, личных и групповых интересов. В-четвертых, разум расширяет сферу своего видения, сознает не только ближайшие, но и отдаленные последствия событий. В-пятых, в разуме усиливается моральная компонента: глубже осознается связь между личным и общественным интересами. В-шестых, все большее внимание уделяется социальному искусству, т.е. управлению обществом. В-седьмых, разум яснее осознает свои главные цели: достижение равенства, свободы, справедливости.
Внешние условия — социальная среда, общение, воспитание, поли-тическое устройство — существенно влияют на разум, тормозя или ускоряя умственные процессы. Но разум на то и разум, чтобы в конце концов устранить все «неразумное», вредное, мешающее ему. Поэтому, в конечном счете, прогресс разума необратим и ничем принципиально не ограничен.
Разум — родовая способность, не зависящая от расовой и национальной принадлежности. Различия между умными и глупыми людьми зависят от развитости этой способности. Казалось бы, все люди, все народы, все сословия должны мыслить одинаково и иметь в голове одну и ту же картину действительности. Но мы видим, что это не так. Мир полон споров. Нет единомыслия ни по частным, ни по основным мировоззренческим вопросам. Чем это объяснить? Кондорсе считает, что множественность мнений обусловлена различиями в просвещенности людей, в развитости их разума, что, в свою очередь, связано с различиями в условиях жизни. Но есть и более серьезная причина различия во взглядах: неодинаковость профессиональных и сословных интересов.
Кондорсе не рассматривает множественность мнений как досадную помеху развитию разума. Ведь в спорах, как говорили древние, «рождается истина». Споры ведутся не только потому, что одни люди мыслят правильно, а другие ошибаются, но и в силу различия в содержании опыта разных групп людей. Никто не видит истину абсолютно точно и целиком, но каждый видит ее приблизительно и частично. Если споры ведутся честно и с соблюдением логических правил, то они ведут к обогащению истины. Терпимость к чужим мнениям — существенная черта цивилизованного человека. Свобода высказывания мнений жизненно необходима. Такая свобода соответствует достоинству личности. Она нужна для борьбы с обманом и невежеством, существенна для устойчивости правительств, которые должны знать и учитывать мнения различных групп общества.
При всем том, требование терпимости и свободы мысли не должно заслонять фундаментального принципа: признания абсолютно одинаковой для всех людей системы истин, обязательных для всякого нормального разума. Истины математики и геометрии таковы, что никто, находясь в здравом уме, не будет их оспаривать. Таковы же изучаемые естественными науками законы природы. И, как полагает Кондорсе, нет никаких причин думать, что развитие обществч, интеллектуальных и моральных способностей человека не подчиняется таким же неизменным законам. Ясно, что, достигнув полной просвещенности, люди придут к одинаковым выводам относительно реального устройства мира и идеального устройства общества. Неизбежно будут выработаны единые для всего человечества экономические структуры, нравственные нормы, педагогические принципы и формулы политического устройства. Хотя, конечно, применение их в каждом конкретном случае потребует специального искусства.
Прогресс разума необратим и ведет к равномерному развитию всех сторон культуры, ко все более рациональному, управляемому, гуманному обществу. Но в силу сложности разума, консерватизма человеческой природы и всякого рода пристрастий, влияющих на направление мысли, прогресс разума протекает неравномерно и противоречиво. В развитии культуры, которое напоминает развитие отдельного человека, наблюдаются взросление и созревание, а также временные задержки и ускорения. В конечном счете все народы проходят одни и те же стадии развития. Разница в том, что одни народы идут по этому пути быстрее, другие — медленнее. Сегодняшнее состояние европейских народов — это завтрашнее состояние народов Азии и Африки. Коль скоро человеческая природа повсюду одинакова, все люди должны достигать успехов в учении. Но в силу разных внешних причин одни развиваются быстрее других.
Когда на мировой арене сталкиваются развитые и неразвитые народы, то возникают сложные коллизии. Развитые народы призваны помочь отстающим. Они должны выступить в роли великодушных учителей и наставников. Но случается нередко обратное. Пользуясь своими преимуществами, развитые нации бессовестно обманывают и грабят наивных дикарей, обращают их в рабство. Подобные факты свидетельствуют, по мнению Кондорсе, о недостаточной просвещенности самих цивилизованных народов.
Кондорсе считает, что прогресс культуры носит кумулятивный характер. Он ускоряется с каждым веком, с каждым поколением. Чем больше достигнуто к сегодняшнему дню, тем легче и быстрей можно двигаться дальше.
Кондорсе различает два вида прогресса: быстрый и медленный. Быстрый прогресс происходит за счет особенно важных открытий и изобретений: алфавита, письменности, пороха, магнитной стрелки, колеса. Медленный осуществляется в процессе каждодневного, рутинного труда, повторения одних и тех же действий, которые «оттачиваются», совершенствуются и обрастают новыми полезными приемами. Так развиваются ремесла и искусства. Человек получает удовольствие от привычных занятий, размеренных, ритмичных движений. Регулярно практикуясь, он вырабатывает сложные технические приемы, ораторское искусство, фигуры танца. Так же в развитии музыки, поэзии, науки важны повторение и практика. Даже в философии, для того чтобы наблюдения и размышления стали продуктивными, они должны превратиться в каждодневную привычку.
С другой стороны, привычки служат причиной косности, невосприимчивости ума к новому. Люди сохраняют до старости лет предрассудки, усвоенные в детстве и юности. Очень прочны бытовые привычки. Но они обычно полезны. А вот привычки, сформировавшиеся в общественной деятельности, которые выгодны профессиональным политикам, философам, ученым, деловым людям, способны приносить вред и тормозить прогресс разума. Носители привычных предрассудков — это «враги разума». Они есть в любой профессии. Особенно устойчивы предрассудки священников и властителей. Ни те, ни другие не хотят отказываться от своих догм, даже если сами в них разуверились, потому что такой отказ влечет за собой потерю ими власти и привилегий. Поэтому изменения в религии и политическом устройстве осуществляются трудно и чаще всего революционным путем.
Кондорсе признает, что не все достижения культуры идут на пользу людям. Но в отличие от Руссо, который осуждал науки и искусства за то, что они производят «порчу нравов», развивают рассудок в ущерб сердцу и добродетелям, Кондорсе твердо верит, что никакое развитие ума и знания не может помешать прогрессу и счастью. Задержки прогресса, в конечном счете, объясняются невежеством, заблуждениями или прямым обманом.
Прослеживая ход культурной истории, Кондорсе выделяет в ней десять основных эпох, своего рода культурных формаций или циви-лизационных стадий. Каждая из них базируется на определенной ступени развития разума. Однако в отличие от Гегеля или Маркса, Кондорсе не стремится навязать истории жесткую логическую схему. История закономерна, но высшая стадия не выводится непосредственно из низшей. Переход к каждой последующей стадии связан с каким-то творческим актом, включением в исторический процесс нового фактора, которого не было на предыдущей стадии. Таковы, скажем, земледелие, изобретение письма, возникновение религии, книгопечатание, открытие Декартом принципа автономии мышления.
Кондорсе ограничивается описанием истории европейской культуры, лишь изредка ссылаясь на сходные или контрастирующие примеры восточных культур.
В первые эпохи истории общественный порядок складывался стихийно, под влиянием полуосознанных или вовсе неосознанных потребностей, обусловленных физической и умственной организацией человека. Характер первых эпох можно описать лишь гипотетически, основываясь на понимании человеческой природы и главных потребностей человека. Ближайшие к нам эпохи, от которых сохранились письменные свидетельства и материальные памятники, могут быть воссозданы более конкретно. Общая тенденция развития культуры во все эпохи одна и та же.
1. Все более полное развитие разума.
2. Все более адекватное понимание объективных законов.
3. Все более ясное осознание собственных интересов человека.
4. Выработка все более адекватных его природе и естественному праву нравственных и политических норм.
Развитие не может идти вспять, но отдельные периоды «застоя» или деградации могут иметь место.
Разнообразие занятий, достаток, досуг, свобода общения и обмена мыслями способствуют росту культуры.
Нищета, неумеренная роскошь, деспотизм, отсутствие досуга, недобросовестность властителей — тормозят прогресс.
Чтобы развивался разум, необходимо время для наблюдений и размышлений, уверенность в завтрашнем дне, стабильность. С другой стороны, для человека естественно стремиться к разнообразию и богатству впечатлений, к переменам в образе жизни, к путешествиям. Богатство впечатлений способствует развитию ума & обилию идей.
Смысл первой культурной эпохи, которая, как и остальные, точно не датируется, состоит в образовании племенных сообществ. Основой племени является семья, возникающая в силу необходимости ухода за детьми и растущей привязанности мужа и жены друг к другу.
Семейно-племенная организация дает почувствовать выгоды длительного совместного проживания и толкает к разного рода изобретениям: усовершенствованию жилища, изготовлению орудий, посуды, запасанию пищи, огородничеству. Повседневное практическое общение развивает речь — важнейший инструмент формирования культуры. Другой результат семейного общения — формирование взаимных привязанностей, чувства справедливости, любви к друзьям и близким, ненависть к врагам. Сравнительно мало говорит Кондорсе о таких важнейших достижениях семейно-племенной стадии, как институты отцовства и материнства, которые подготавливают психологическую почву для возникновения государственной власти, становятся «точкой роста» государственности и церкви. Невнимание к этим институтам можно объяснить антиавторитарной и антицерковной установками Кондорсе. Он лишь отмечает, что власть старшего и отца играег важную роль в разрешении возникающих регулярно споров. Она делегируется опытным и мудрым людям, легко обособляется от общества и ' нередко сама становится «яблоком раздора», инструментом, употребляемым во зло.
Развитие познавательных способностей и нравственных качеств идет рука об руку с развитием заблуждений и пороков. Многие приобретения культуры обнаруживают двойственность. В одном отношении они полезны, ускоряют прогресс, в другом — вредны, мешают развитию разума. Это относится, в частности, к разделению труда, образованию классов, формированию городского образа жизни. Разделение труда повышает его эффективность, но способствует экономическому расслоению и духовному разобщению. Одни становятся хранителями наук, искусств, мифов, владеют секретами законодательства и политики. Они свободно развивают свои умственные способности. Другие попадают в положение учеников, зависимых людей и вынуждены отказываться от своего природного ума. Отсюда возникают ложь, легковерие, обман.
Сущность второй эпохи — переход к оседлому образу жизни, пастушеству и земледелию. На этой стадии возрастает плотность населения, увеличивается богатство общества, усиливается имущественное расслоение. У богатого привилегированного класса возникает избыток досуга для путешествий, умственных занятий, поиска новых ощущений. Происходит концентрация богатства и власти, развивается торговля, укрепляется идея собственности — краеугольный камень цивилизации — а на ее основе формируется весь комплекс правовых, договорных отношений.
Появляются первые города, а вместе с ними усиливаются нравственные и умственные контрасты. С одной стороны, наблюдается смягчение нравов, более частое проявление чувств милосердия, благотворительности, сострадания. С другой стороны, социально-экономическое расслоение и соблазн эксплуатации чужого труда стимулируют жадность, жестокость, властолюбие, тщеславие. В города стекается богатство, съезжаются мастера, ремесленники, люди науки, художники и поэты. Но сюда же влекутся авантюристы, игроки, молодые прожигатели жизни.
Третья эпоха охватывает весь период развития оседлого земледельческого общества и завершается изобретением письменности. Кондорсе указывает на развитие мощных государственных образований — факт, характерный для данной эпохи. Однако усиление государственности само по себе не вызывает у него симпатий. Он отмечает, что из-за многочисленных войн, переселений, чередующихся периодов расцвета и упадка государств относительно простая картина исторического развития становится сложной и запутанной. При этом факторы внутреннего развития, казалось бы важнейшие, нередко оказываются второстепенными по сравнению с факторами внешними, военно-экономическими, и ускоряющими или замедляющими прогресс народов.
Кондорсе делает глубокое наблюдение — в ходе истории начинают проявляться результаты давно случившихся событий: открытий, завоеваний, принятых решений, которые их современникам не казались важными и не осознавались до конца, но с течением времени оказывались ключевыми.
Тот факт, что одна часть какого-то народа «осела» после миграции в речной плодородной долине, а другая — в горной местности, со временем приводит к огромному разрыву между этими двумя группами, когда-то совершенно одинаковыми — в характере занятий, величине богатства, языке, психологии.
Установленные когда-то законы, казалось бы, не повлиявшие в момент их принятия на общее течение событий, через несколько десятков лет радикально меняют социальный состав, политическую систему, умонастроения общества.
Рост разделения труда в третью эпоху ведет к более эффективному производству и одновременно увеличивает неравенство между людьми, классами и народами. Неравенство и рост богатств стимулируют торговлю. К ранее существовавшим классам господ и крепостных добавляются два других: торговцы и рабочие. Усложнение классовой структуры делает политическую жизнь более динамичной. В больших и сложных обществах усиливается централизация, формируются деспотические режимы. В деспотиях увеличивается армия и сокращается число людей, занятых мирным трудом. При помощи рабского труда создаются величественные постройки и совершенные изделия прикладного искусства. Но отсутствие свободы повсюду влечет за собой униженность личности, невежество и глупость.
В городах-республиках формируются органы самоуправления, элементы демократии, растет нравственное достоинство личности. Развитие философии, науки, медицины, религии, искусства было, согласно Кондорсе, делом жреческой касты, которая, блюдя свои интересы, с помощью магического языка, тайных знаний, письменности стремилась сохранить обособленность и удержать власть над массами. Жрецы выработали систему идей, которую мы сегодня, в XX веке, называем идеологией. Одной из важнейших идей была, согласно Кондорсе, идея «Великого Целого», ничему реальному не соответствующая, но включающая в себя, по определению, все отдельные вещи и события. Жрецы хотели властвовать над жизнью каждого отдельного человека и всего народа. Для этого они выступили в роли посредников между народом и «Великим Целым». Чтобы сделать наглядным это посредничество, была придумана сложная мифология, культы и обряды.
Таково, по Кондорсе, происхождение всех религий, в которых нет ничего, кроме обмана. Люди, которым выгодно обманывать других и держать их в невежестве, проникаются отвращением к исканию истины. Тем не менее, жрецы, хотя это и не было их целью, изобретя письменность, дали толчок развитию науки и философии.
Четвертая эпоха включает в себя беспрецедентный расцвет науки и искусства в Древней Греции. Здесь, благодаря защищенности от набегов варваров, талантливости народа, выгодным сношениям с Востоком, откуда были почерпнуты основы ремесел, наук, азбука и религия, возникли условия для интенсивной умственной жизни. В Греции не было сильной касты жрецов, как в восточных странах. Философов уважали, поручали им составление законов. Их любили слушать, но власти им не давали. Это обстоятельство помешало созданию жреческой касты. При этом философия была делом вполне свободным — каждый мог открывать собственную школу. Поэтому не было умственного порабощения и помех поискам истины.
Греческим философам мы обязаны атомистическим учением (Демокрит), учением о числах (Пифагор), учением об идеях (Платон). Плодотворными оказались политико-правовые изобретения греков, они накопили богатейший опыт государственного строительства, политической борьбы, разработки законов, осознали зависимость между законодательством, государственным устройством, с одной стороны, и экономикой, процветанием страны — с другой. Если у восточных народов закон выражал волю владыки и защищал рабство, то у греков он был выражением воли народа и защищал свободу. Лиги греческих государств явились прообразом новейших политических федераций.
Сократ ставил задачу: уметь пользоваться разумом и защищал науку от софистов. Но несмотря на все эти усилия, греческая наука и философия, по мнению Кондорсе, все же не оказали непосредственного влияния на прогресс разума, хотя и подготовили почву для него. Греческие философы «сбились с пути». Вместо того чтобы изучать природу, вырабатывать точную и ясную терминологию, они «играли словами», истощали свой ум в бесплодных словопрениях, выдумывали метафизические системы и софистическую диалектику.
Пятая эпоха охватывает период развития наук в Греции и Риме до их упадка и утверждения христианства. Аристотель с его учением о методе является в это время самой значительной фигурой. Он отошел от «праздного философствования», разделил и дисциплинировал нау-
ку, составил для каждой из них программу исследований. Открытия Архимеда — теория рычага, винт, гидростатика, зажигательные зеркала, собирающие солнечные лучи, алгебра Диофанта, медицина Гиппократа — все это не только выдающиеся технические новшества, но примеры разумной практической направленности науки. Академия, Лицей, Стоя, Сад Эпикура — школы, существовавшие по нескольку сотен лет, были главными центрами просвещения в эту эпоху.
Падение греческих республик под натиском римлян привело к упадку наук. Литература, искусство, философия никогда не были в Риме «истинной народной склонностью». Все шло от греков. Даже Вергилий в поэзии и Тацит в исторической науке стоят у них «на плечах». Честолюбие римлян, их жадность и неумеренность не создавали благоприятных условий для роста научных и художественных дарований.
Согласно Кондорсе, свобода в Риме «билась в предсмертных судорогах». Духовно и политически государство ослабевало, а произвол в нем усиливался. Из-за этого философия и наука не могли совершенствоваться. Зато росли и размножались мистические секты. Не было книгопечатания. Упадок наук, философии, морали привел в конце концов к тому, что духовный «вакуум» был заполнен христианством. В Европе наступила эпоха «темного Средневековья».
Каковы были причины этого временного «помрачения», отступления разума? Кондорсе затрудняется ответить на этот вопрос. Кажется, он признает, что разум, если он не руководится какими-то твердо установленными общественно-полезными принципами, может отрываться от жизни и косвенно способствовать темноте и невежеству. Но каким же образом свободный разум, никем не стесняемый, «сбился с пути»? На этот вопрос Кондорсе не отвечает и ограничивается замечанием, что в греческой философии были уже заложены «ростки схоластики». В Риме, где философов мало уважали, была сильна каста жрецов, которой выгодно было христианство. Жрецы, владевшие письменностью, т.е. духовенство, использовали все силы, чтобы с помощью идей Платона и Аристотеля укрепить христианство. В огромном интернациональном городе Риме не было тех условий для философского диалога и научных занятий, которые существовали в небольших греческих полисах. Римский плебс требовал «хлеба и зрелищ». Демагогия и схоластика легко возобладали здесь над поисками истины.
Все же позднейший период развития Рима не был совершенно бесплодным с точки зрения прогресса разума. Широкое распространение двух языков — латинского и греческого — среди подвластных Риму племен создавало благоприятные условия для просвещения и знакомства с философией. Популярность публичной риторики способствовала совершенствованию ораторского искусства и, наконец, родилась важная наука — юриспруденция, разработке которой мы целиком обязаны римским юристам. Она, по мнению Кордорсе, понадобилась потому, что в римском праве существовало множество неясностей и противоречий. Их истолкование стало особого рода профессией.
Шестая эпоха охватывает период от упадка просвещения в позднем Риме до его возрождения во времена крестовых походов. Как и другие философы-просветители, Кондорсе низко оценивает христианское просвещение и считает Средние века «провалом» в истории культуры. Установилась «тройная тирания»: королей, военных и духовенства. Это была «несчастная» и безнравственная эпоха. Невежество влекло за собой дикость, жестокость, разврат и вероломство. Армия монахов — жадных, невежественных и высокомерных — «задавала тон» в общественной жизни. Бедных беззастенчиво грабили и унижали, свободная мысль преследовалась, ученые стали прислужниками церкви. На Западе упадок был полный, но на Ближнем Востоке, в Византии, где сохранился греческий язык, еще теплились проблески разума. Здесь читали Гомера, Платона, Софокла, Фукидида. На афро-азиатских оконечностях Европы чуждые христианству арабы — великая нация храбрых, независимых, энергичных людей — создали новый очаг цивилизации. Мягкие и возвышенные нравы арабов благоприятствовали на Ближнем Востоке развитию поэзии, науки, литературы. Арабы занимались философией, медициной, создали алгебру и алхимию. Они изучали Аристотеля и воскресили греческий гений. В период крестовых походов европейцы познакомились с арабским миром. Этим был дан толчок европейскому Возрождению. К началу Возрождения провозглашенные христианством принципы духовной свободы, братства и равенства достаточно укрепились в умах для того, чтобы стать фундаментом новой философии и нового гражданского сознания. Они подготовили переворот в судьбе человеческого рода.
Седьмая эпоха начинается возрождением наук в Европе и завершается изобретением книгопечатания. Возрождение было обусловлено как внешними — восточными — влияниями, так и развитием сознания самих европейцев. Нетерпимость, жадность, беспутство духовенства возбуждали негодование всех честных людей с ясным умом и смелым характером. Внутри самой церкви назревали перемены. Они позволили принять более простую, очищенную от суеверий и фанатизма религиозную доктрину. Это прогрессивное преобразование религии осуществлено было Лютером. Признано было, что человек, прислушиваясь лишь к голосу Божества, свободно, по собственному усмотрению и без посредничества священников может судить о том, что написано в Библии и какой образ жизни ему избрать. Появился целый слой свободомыслящих людей. Возникли независимые школы, свободные университеты, научные общества. Новые технические открытия, рост торговли способствовали расширению общения и выдвижению класса торговцев и производителей. Богатство стало соперничать с религией и военной силой. В Италии, Швейцарии, Германии стали быстро расти вольные города — республики, успешно боровшиеся с феодалами. В этих городах создавались коммуны, развивалось самоуправление, граждане учились управлять государством.
Хотя авторитет королей и священников еще преобладал над авторитетом разума, а войны мелких князей между собой, сопровождавшиеся грабежами и насилием, продолжались, быт и духовная жизнь постепенно гуманизировались. Обогащался язык. Рыцарские и поэтические настроения содержали в себе важные элементы новой нравственности. Культ женщины, песенное творчество трубадуров, менестрелей, миннезингеров , рыцарский кодекс чести создавали подходящую духовную атмосферу для перехода общества к качественно новому цивилизованному состоянию.
Содержанием восьмой эпохи явился духовный переворот, обусловленный изобретением книгопечатания, но подготовлявшийся подспудно много столетий. Блага, даваемые книгопечатанием, многочисленны и велики. Книга явилась новым связующим элементом, можно сказать, фокусом культуры Нового времени. Благодаря книге неизмеримо возросла умственно-логическая культура населения. Способность правильно рассуждать и элементарные знания стали достоянием народа. Борьба с обскурантизмом церкви и деспотизмом правителей приобрела невиданный размах. Книга смела преграды, которые мешали распространению научных, философских и нравственных истин. Она способствовала быстрому росту национального самосознания на основе единого языка. Национальные поэты и писатели стали изучаться в школе. Учебники, словари, хрестоматии, популярные истории формировали сознание целых поколений, создавая единую аудиторию. Книга явилась новой трибуной, которая давала власть над разумом и была независима от грубой силы.
Начавшийся переворот в сознании толкал к поискам во многих направлениях. Благородное любопытство воодушевляло ученых и мореплавателей. Правда, фанатичные миссионеры уничтожили пять миллионов иноверцев в Южной Америке, но значение открытия < Нового Света для прокладки новых путей в Африку и Азию было чрезвычайно велико. Произошло, можно сказать, объединение земного шара, человеческий род стал осознавать себя как единое целое.
Путешественники исследовали продукты земли и моря на всех широтах. Торговля дала толчок развитию промышленности, техники и науки.
Борьба с суевериями и догмами церкви широко развернулась благодаря Реформации, заложившей основы светской культуры. Значение Реформации было бы, по мнению Кондорсе, еще больше, если бы не трусливая политика местных правителей, которые боялись, что освободившись от Папы, народы захотят избавиться и от королей. Реформация не обеспечила истинной свободы совести, но терпимость стала шире и право на свободное исследование было признано. Достижения наук быстро умножались. Были созданы теории уравнений и логарифмов, открыты законы механики, исследованы орбиты планет. На солнце смогли увидеть пятна и ухитрились взвесить воздух.
В общественных науках Бекон, Мор, Гоббс вслед за Платоном занялись поисками образцовых общественных систем. Макиавелли изучал историю, стремясь открыть правила управления государством. И хотя с понятием «макиавеллизма» связано представление о циничной политике и прислужничестве, двоедушии в науке, все же Новое время породило совершенно новую генерацию ученых, людей особого склада, таких как Кеплер, Коперник, Галилей, Фуко, для которых не было ничего дороже истины и свободы исследования. Теология стала постепенно уступать науке: вращение земли было признано церковью в качестве гипотезы.
Не менее важной явилась разработка методов научного исследования Декартом и Беконом. Именно она положила начало систематическому развитию наук в Новое время. Формула Декарта: «я мыслю, следовательно, существую» стала не только философским открытием, но и этико-правовым основанием личности нового человека.
Самым знаменательным симптомом нового сознания явилось, согласно Кондорсе, то, что нашлись наконец смелые люди, возмущенные произволом правителей и легковерием подданных, которые открыли народам, что их свобода есть неотчуждаемое благо. Народ не обязан поддерживать данную династию, если она не способна ему служить. Должностные лица — не господа, а слуги народа, которых он впраге наказывать и увольнять, коль скоро они лишились его доверия. Эти простые, но великие истины заложили фундамент нового политического и правового сознания, цивилизованных, договорных отношений между народами и правительствами.
Девятая эпоха — от Декарта до образования Французской республики — разбивает цепи экономического, политического и духовного рабства. Духовный поворот сделан. Но чтобы новые идеи проникли в массы, чтобы общественные порядки были приведены в соответствие с требованиями разума — нужно время.
Обнаружилось, что помимо внешних врагов — суеверий, страха, деспотизма — существуют и внутренние помехи развитию разума. Они связаны с самой его организацией и сопротивлением истины нашим усилиям. Права и свободы человека нарушаются не только из-за несправедливых законов, но и в силу неравенства, обусловленного различием профессий, места жительства, происхождением и наследством. Люди часто не в состоянии разграничить интересы общества и интересы властвующих лиц. Философы создают правильные теории, но умственный уровень общества, руководителей страны — недостаточен, чтобы им следовать. Философам и публицистам приходится прилагать много усилий для того, чтобы истина становилась мнением большинства.
Законы должны приниматься большинством. Оно может ошибаться. Но все-таки именно оно должно назвать лиц, которым доверяется руководить страной. Наконец было признано равенство людей на основе того, что разум у всех один и тот же. Больше нельзя было делить людей на тех, кто предназначен управлять, и тех, кто обязан повиноваться.
Каковы же те общие истины, «исповедания» разума девятой завершающей эпохи, современником которой считал себя Кондорсе?
Во-первых, утверждение в умах идеи «естественного права», т.е. системы принципов и норм, которые вытекают из правильно понятых интересов человека, отражают существенную сторону его «природы». В природе человека заложены доброта, стремление к свободе, истине, справедливости. Обман и эгоизм властвующих лиц не дают проявиться этим естественным стремлениям, поскольку законы, а часто и мораль общества защищают интересы власть имущих, привилегированных, а не интересы большинства. Французская революция сделала, наконец, очевидными принципы «естественного права». С их помощью были ниспровергнуты старые, «противоестественные» законы и утверждены новые, естественные. В «Декларации прав человека и гражданина» (1789), ставшей впоследствии правовой основой европейской цивилизации, было записано, что «целью всякого политического союза, а следовательно, и всякого правового устройства является сохранение естественных и неотчуждаемых прав человека: свободы, собственности, безопасности и сопротивления угнетению». Также и «Декларация независимости» США (1776) провозглашает право человека на жизнь, свободу и стремление к счастью. Помимо этих прав «естественными» считаются права народного суверенитета, право на свободу совести и разума, а также на равенство перед законом.
Надо сказать, что идея «естественного права» провозглашалась еще в античном обществе. Использовалась она и в Средние века защитниками феодально-церковного строя. Эта идея является сильной и привлекательной. Но, будучи истолкована буквально, прямолинейно, она порождает немало сомнений, противоречит фактам, приводит к логическим противоречиям. Например, если в природе человека заложены какие-то дурные качества — жадность, лень, себялюбие, мстительность, то и они оказываются «законными». Если одинаково естественно право на свободу и право на равенство, то как примирить эти два права? Ведь если все будут равно свободны, то сильные, умные, хитрые, богатые получат преимущества перед слабыми, глупыми, наивными и бедными. И тогда окажется, что чем больше свободы, тем меньше равенства. С другой стороны, если сделать всех равными в каком-то отношении, то утратится свобода. По своим способностям и склонностям люди неодинаковы. Если лишить талантливого бизнесмена возможности в полной мере пользоваться своим талантом зарабатывать деньги, чтобы он не стал слишком богатым, то он не будет свободным. Наконец, если признать, что каждый имеет право стремиться к своему счастью любыми путями, то окажется, что один может быть счастлив только за счет другого. Чье же стремление к счастью будет тогда «естественным», а чье «неестественным»? Тем не менее, в идее «естественного права» заложены большие возможности. Она ориентирует нас на исследование «человеческой природы» во всей ее сложности и противоречивости, утверждает право и необходимость пользоваться всеми ресурсами разума, чтобы достичь истины.
Второе достижение девятой эпохи — изменение в нравах, морали, состоящее в разоблачении всяческой лжи, лицемерия, фанатизма и в ориентации на справедливость, гуманизм, счастье человека. Новая нравственность объединяет все классы общества узами общего согласия. Устанавливается братство человеческого рода. Утверждается свобода совести и выбора веры. Отменяются раз и навсегда пытки, вводятся мягкие наказания.
Хотя «естественное право» и гуманизм уже утвердились в умах, многое еще предстоит сделать, чтобы осуществить их в жизни. С их реализацией связаны задачи десятой, наступающей эпохи, которая по мысли Кондорсе должна увенчаться установлением разумного и справедливого порядка во всем мире.
Что же конкретно предстоит сделать?
Особенно важны две задачи:
— привить всем людям правильное мировоззрение. Ошибки в политике и морали вытекают из философских заблуждений, которые связаны с непониманием законов природы. Для правильного воспитания огромное значение имеют идеи Ньютона и Лейбница, открытия физики, факты естественной истории, знание анатомии и физиологии человека, которые служат основанием правильных действий;
— использовать для расчета налогов, для принятия правильных законов, для проведения финансовой политики математику и теорию вероятностей. Нужно математически точно установить, какие следствия для широких масс народа будут иметь те или иные законы, технические новшества и научные изобретения. Подобно тому как выбор пути и безопасность мореплавателя зависят от прибора, показывающего широту и долготу места, выбор пути и благополучие общества зависят от точной науки.
Главными задачами десятой эпохи должны стать уничтожение неравенства между нациями, достижение равенства и солидарности общественных классов, совершенствование человека. Последнее особенно важно. Оно, по Кондорсе, будет происходить несколькими путями.
1. Посредством развития всей общественной среды культуры, влияющей на развитие человека и его поступки. Эффективность производства должна быть повышена с помощью науки. Бытовые условия должны стать более комфортными, более удобными. Одежда, питание, режим труда, отдых, общение — все эти элементы быта должны быть научно изучены и усовершенствованы.
2. Посредством развития умов. Ум человека очень сложен и законы его развития не изучены. Сила, количество способностей, их соотношение зависят от множества условий: среды, воспитания, упражнения, интересов, целей, прочитанных книг, авторитетов, всего, что человек видит и слышит. До сих пор умы людей развиваются стихийно или уродуются неправильным воспитанием. Нужна новая педагогика.
3. Путем развития наук и просвещения. Естественная сила массы человеческих умов остается примерно одинаковой в любую эпоху. Но инструменсы мышления и познания с каждой эпохой совершенствуют- | ся. Эти инструменты суть: знания, методы логического мышления, математика, технические приборы. Естественные и математические знания позволят полнее удовлетворять потребности человека. Мораль и политические знания будут сильнее влиять на мотивы наших поступков. Поэтому сами общественные институты будут работать эффективнее.
Правильная постановка образования и воспитания — самая насущная задача. Ведь при развитии наук каждому новому молодому поколению нужно будет усваивать все большую сумму знаний за тот же самый промежуток времени, что и раньше. Отсюда необходимость новых методов организации знания. Важно соединить в систему большое количество разных идей и теорий — этому поможет новая техника обучения. Нужно сблизить различные науки, а также «искусства», т.е. технологии использования знаний. Этому должен помочь всемирный язык, употребляемый во всех науках и искусствах. Школа должна быть полностью свободна от церковной опеки. Руководить образованием подобает ученым, а не священникам и политикам. При наличии разных типов школ допускается конкуренция частных и государственных учебных заведений.
Результаты правильного воспитания — это, во-первых, лучшее понимание человеком своей зависимости от общего блага, и во-вторых, привычка постоянно размышлять о своем поведении, которое должно быть основано на глубоком знании нашей физической природы и моральной организации.
Кондорсе обращает внимание на сложность социальных проблем.
Добиться полной социальной однородности невозможно. Но свести неравенство к минимуму — в силах общества. Должна быть обеспечена доступность знаний для народа. Ни одна социальная группа не имеет права монополизировать знания. Никакие истины не должны скрываться от народа. Все группы заинтересованы в стабильности и солидарности. Кондорсе утверждает единство интересов рабочих и капиталистов, полагая, что классовые противоречия раздуваются искусственно. Он верит в совместимость свободы и равенства, свободы и права частной собственности. Смягчить неравенство можно с помощью законов, которые не должны закреплять чьих-либо привилегий. Народные банки, социальное страхование также должны действовать в этом направлении. По мнению Кондорсе, частные капиталы при правильном законодательстве и налогообложении должны выравниваться по величине, поскольку бедные будут стремиться больше заработать, а богатые — больше тратить. К экономическому равенству должна вести также свобода торговли и конкуренции.
Конституция и законы должны точно соответствовать разуму и природе человека. В законах и учреждениях — главная причина как бедствий, так и благосостояния народа. Посредством хороших законов достигается сближение интересов всех с интересами каждого.
Политическая свобода будет обеспечена, когда все смогут исполнять обязанности законодателя и администратора. Тогда народ свободно изберет наиболее мудрых и просвещенных, чтобы поручить им управление страной. «Социальное искусство» обеспечит всем пользование общими правами, присущими каждому человеку от природы.
К фактическому равенству ведет и совершенствование образа жизни. Должны быть устранены вредные влияния работы, привычек, климата; время труда должно уменьшиться, р авно как и количество требуемых физических усилий. Каждое новое поколение может рассчитывать на большую сумму наслаждений, чем предшествующее.
Если рост народонаселения будет угрожать всеобщему благосостоянию, то он будет приостановлен.
Идея безграничного прогресса человечества наталкивается, однако, на следующее возражение: если законы жизни человека и общества подобны законам природы, то прогресс и регресс, рождение и смерть — одинаково естественны. По-видимому, рассуждает Кондорсе, существуют необходимые и случайные причины упадка. Человек не может вечно сохранять молодость. Он не бессмертен. Физические причины упадка неустранимы, но их действие может быть уменьшено, если с помощью науки достичь наследования и накопления в ряде поколений высоких интеллектуальных и моральных качеств. Социальные причины упадка — нищета и чрезмерное богатство — могут и должны" быть устранены. При этом здоровое питание, хорошее жилище, медицина обеспечат устранение болезней и увеличение продолжительности жизни.
Кондорсе верит в культурную миссию Европы. До сих пор европейцы показывали другим народам пример жадности и вероломства. Но просвещение неизбежно заставит всех уважать чужую независимость, гуманно относиться к слабейшим, бедным непросвещенным народам.
Европейское просвещение будет распространяться по всей земле без насилия. Дикие племена, говорит Кондорсе, «ждут нас и зовут как братьев и освободителей». Война есть преступление и величайшая глупость. Сближение народов приведет к тому, что каждый народ добровольно призовет к себе иноземцев и предложит им разделить с ним те блага, которыми он обязан природе или своему искусству. Причины взаимной ненависти исчезнут и установится вечный мир.
Такова культурологическая концепция Кондорсе — во многом типичная для эпохи Просвещения.
|
|
