В заключение я хотел бы задать вопрос: человек ли творит эпоху или эпоха — человека? Пока я обозревал целый ряд произведений, более старых и более новых, этот вопрос возникал сам собою: всякому времени — свой предел, который не может перейти даже и самый гениальный человек; но если он все же перешагнет границу, то современники отказываются его понимать, объявляют его сумасбродом, и лишь потомки начинают его разуметь. Так действительно ли свободен человеческий дух или он привязан к времени и месту? В области изобразительного искусства видно, что в известные отрезки времени с предельной ясностью и определенностью складываются различные манеры изображения и выбора предметов, находят выражение различные способности передачи предметов. — это относится и к различиям в духовной направленности и к различиям в практическом исполнении. Все различно — даже манера рисовать драпировки, способ видеть все с отчетливыми или размытыми контурами, в бледных тонах или по крайней мере все изображать именно так, способ видеть все либо плоским, либо округлым и т.д. Или, скажем, совершенно не обращать внимания на Воздушную перспективу или слишком подчеркивать ее. Все отдаленное видеть в коричневых, или голубых, или фиолетовых, или зеленых тонах, всякий раз преувеличенно. Подобные наблюдения, если даже они покажутся кому-нибудь странными и смехотворными, говорят в пользу такого мнения: люди не так вольны подниматься над временем и местом, как думают многие.