С тех пор, как творил Руссо, с тех пор, как романтизм в Европе искал путей возврата к германо-романскому средневековью, и с того времени, как Гёте уже в 1825 г. со спокойной и свободной от иллюзий мудростью назвал вступающий в период своего расцвета XIX век эпохой богатства и скорости, но вместе с тем посредственности, - с тех пор великие и малые умы до изнеможения бились над осмыслением итогов этого столетия... Уже задолго до начала войны (первой мировой. - Пер.) ясно обнаружились глубинные проблемы, порожденные этим столетием. Это созданная им самим атмосфера — наряду с высоким совершенством его технических и интеллектуальных достижений, интенсивным становлением новых возможностей и форм; это проблематика европейского духа... его наивысшей зрелости и полноты - духа, кажущегося абсолютно не зависящим от судьбы Европы как географического понятия, жизненное пространство которой и создало его.

Коль скоро я говорю сегодня о Германии и кризисе европейской культуры, то попытаюсь сделать это исключительно в образной форме, имея в виду историческую Европу и ее судьбы, и намереваюсь спросить, обречена ли эта Европа, в настоящее время испытывающая, несомненно, тяжелейший с момента ее становления как германо- романского Запада материальный и духовный кризис, надолго обратиться в ничто в духовном отношении, а с точки зрения внешней стать в будущем только географическим понятием... Грядущие судьбы Европы... можно будет предугадать, только осознав, что предстоит испытать порожденной ею мировой субстанции.

На Земле нет другого такого исторического образования, хотя бы отдельно сходного с Европой по излучаемой энергии и уровню мирового влияния, которое в той же степени способствовало бы перерастанию изначально единого как по своему характеру, так и в своих частных проявлениях процесса развития человеческой цивилизации в действительно объемлющую весь мир общность людей; образования, которое, ломая собственные географические рамки, изменило бы облик земного шара с помощью созданных им социальных, экономических и политических институтов, культура которого обладала бы той же силой преодоления всего чуждого, — не говоря уже о берущих здесь начало людских потоках, захлестнувших в новейшее время все необжитые пространства Земли. Европейский дух играет революционизирующую роль в мировой истории.

Этот европейский дух проходит - с тех пор как его всегда крайне неуступчивые, динамичные, самостоятельные силы высвободились из средневекового единства - три периода развития. Первый - период самовоплощения и столкновения этих сил при одновременном поиске новых структур, связующих их воедино как в частностях, так и в целом, - то, что принято называть началом Нового времени, но что в самом деле длилось около двух столетий - с 1500 по 1700 г. Второй период, в ходе которого создаются... новые формы существования Европы как предпосылка становления того, что мы можем называть современной «интеллектуальной Европой», - чем-то наделенной душой, целостным, неким единством, обладающим невиданной доселе силой воздействия на мир. И наконец, третий период, в течение которого это духовное начало разрушается, все силы опять разъединяются; в результате этого возникает кризис, переживаемый нами сегодня... Первый период центробежных устремлений формирует современные европейские государства и под их эгидой - капиталистические производительные силы, открывает этим силам земной шар, впрочем, еще не наполняя их европейской субстанцией...

Он приводит к уничтожению средоточий, преобразованию представлений, озарению, но одновременно противостоянию и борьбе. И подобно тому, как экономически он вырождается в грубое разграбление мира, а в политике и религии - в кровавую резню, в культуре этот период, пусть еще проникнутый чудом сохранившейся целостной образностью Ренессанса, - также борьба, сумрачная по тональности, полная темных страстей... Это эпоха темных тонов, могущества, но вместе с тем тоски и стремления освободиться от бремени.

Итогом стало рождение новых тенденций, появившихся как бы внезапно начиная с 1700 г. Можно назвать это самообретением, самоуспокоением европейского духа на основе нового принципа, нового типа всеобщего равновесия... Европейский горизонт проясняется, а восприятие жизни утрачивает свою прежнюю сумрачность. То, что назвали Просвещением, что в период сентиментализма изливалось в переполнявшем душу чувстве врожденной доброты человеческой природы, это и было воплощением той самой ясности. Она заново обрела космическую гармонию в закономерностях ничем не сдерживаемого круговорота экономических сил. Она привела к постулату равновесия отпущенных на свободу индивидуальных сил в государстве и общественной жизни. Понятие «гуманность» наиболее точно выражает сущность ее идеи. Гуманность и есть европейская идея, воплощающая эту атмосферу... Ничто так зримо не подвергалось уничтожению, как идейный центр Европы. Нельзя описать словами его разрушение, превосходящее все, что доступно воображению. Рассуждения о гуманности сегодня звучат издевательски. Наступил третий период, который по ужасу происходящего не уступает первому периоду борьбы, длившемуся 200 лет, а по внутреннему ощущению страха превосходит его, потому что его жестокость не столь очевидна, потому что он затушевывает зло, побуждает обращаться с противником... как с преступником, вливает во все поры яд самой грязной лжи.

Предметное содержание и возможности этой эпохи можно уяснить, только помня о свойственной европейскому духу динамичности и сознавая, насколько изменились условия его влияния на мир. Система европейской гармонии до последней трети XIX в. находилась в безграничном поле динамического силового воздействия. Она... обретала внутреннее равновесие, постоянно передавая свою избыточную энергию этому силовому полю. Она была в состоянии беспрестанно делать это до тех пор, пока Земля практически не имела границ, иными словами: пока современные средства сообщения не сделали ее в 100 и более раз меньше... Примерно в 1880 г. наступило пробуждение на как бы уменьшившемся земном пространстве, на котором повсюду сталкивались экспансионистские тенденции, вынужденные искать компромисса даже там, где раньше они не знали препятствий, а именно за пределами Европы... Столкнув выросшие до гигантских размеров экономические силы в борьбе за передел мира и рынков сбыта, пробудив государство стать вспомогательным средством проведения такой политики, выдвинув на передний план в государстве и межгосударственных отношениях материальные интересы, эта эпоха привела к таким последствиям, которые сегодня... определяют также судьбу прежних европейских силовых центров. Затронуло это не только государственную, но и - что не менее, если не более важно, - духовную жизнь Европы. По мере того как материальное начало побеждало и борьба за его интересы приобретала решающее значение, исчезала вера в достижение гармоничного равновесия и... субстанция европейского духа улетучивалась подобно легкому эфиру из разбитой бутыли.

Рассуждениям о... европейском кризисе, который я здесь рассматриваю не с материальной, а с духовной точки зрения, нужно предпослать следующее замечание, касающееся материальной стороны вопроса: во-первых, во всех европейских государствах, которые широко участвовали в окончательном разделе мира, произошло некое смещение центра тяжести всей системы. Если одни из них стали политическими образованиями, уязвимые места которых и точки пересечения их интересов с интересами других стран оказались расположены в регионе от Владивостока до Константинополя, у других государств - на территории между Персией, Египтом и мысом Доброй Надежды, у третьих - между Марокко, Мадагаскаром и Тонкином, то это значит, что материальная основа жизни всех этих государств в значительной степени была вытеснена за пределы Европы... Для всех этих по видимости еще европейских стран Европа стала только регионом, где они могли, как и повсюду в мире, разграничить свои интересы, компенсировать их другими территориальными притязаниями либо на равных вести за них борьбу... Но эта тенденция развития... столкнулась с другой, совершенно иного рода. В то время как часть лежащих скорее на периферии европейских регионов стала империалистическими образованиями, центр Европы - не только Германия, но целый комплекс, границу которого можно мысленно провести от Амстердама через Брюссель до Мюльхаузена, Цюриха, Милана, Вены, Лодзи, Южной Швеции и Дании... - стал, наряду с Англией и Соединенными Штатами, крупнейшим промышленным центром.

Как должна была сложиться судьба этого по своей экономической сущности внеимперского европейского силового центра? Как должны были сложиться его отношения с мировым империализмом? Такова была проблема, которая перед войной... заменила проблему сохранения европейского равновесия... Одно время казалось возможным... сменить эту проблематику задачей установления мирового равновесия. Но Европе больше не хватало духовных сил. Вместо этого в мире сложилась... парадоксальная ситуация. Коль скоро ныне в результате борьбы самый многочисленный, имеющий самое многообещающее будущее народ Центральной Европы политически действительно поставлен под опеку, одновременно став объектом империалистических притязаний со стороны некоей... континентальной державы ², претензии которой отнюдь не ограничиваются такого рода протекторатом, то на духовной жизни это сказывается гораздо сильнее, нежели на материальной. Это означает, что европейский центр при разрушении Европы оказался духовно, в некотором роде, отторгнут от нее, отныне стал скорее периферией мира...

Я спрашиваю о том, какой представляется данная ситуация... с точки зрения главным образом широкой перспективы духовного развития мира. Для этого необходимо исследовать совершившееся преобразование, как бы выйдя за пределы Европы. У нас, европейцев, вызывает страх пребывание на сделавшемся меньше земном шаре, как в замкнутом пространстве, ограниченном высящимися перед нашими глазами четырьмя стенами. Это как бы знаменует собой исчезновение последних возможностей для духовной экспансии и территориальных завоеваний... Для нас превращение земного шара в некий огромный, хорошо отлаженный единый механизм... определяющий течение нашей жизни и наш труд в больших городах, на фабриках, в конторах, создает, пожалуй, наиболее существенную внутреннюю жизненно важную проблему... Но давайте посмотрим на тот же процесс с точки зрения уже открытых нами стран за пределами Европы: для них это означало переход из грязи и закостенелости, болезней и безнадежности интеграцию в новый мир, которому принадлежит будущее, приобщение ко всем возможностям по-новому организовать свое существование. Как бы сильно ни стремился европейский империализм, насаждающий на всем земном шаре достижения современной цивилизации, употребить открывающиеся при этом возможности исключительно в своих интересах и сконцентрировать их в руках европейцев и американцев, он все-таки оказался вынужден в то же время предоставить и другим народам... элементы современного образа жизни. В... этих регионах мира, сохранивших расовые особенности и самобытные формы культуры, вовлечение в процесс углубления цивилизации, в систему капиталистической экономики, приобщение к европейским знаниям и умениям, а также к европейским идеям, в сочетании со становлением нового пространственного образа Земли... вызвали к жизни движение, вероятно, основополагающее для будущего развития мира... Сегодня почти во всех таких регионах (в Египте, Аравии, Турции, Персии, Индии, Китае, а скоро к ним примкнет и собственно цветная Африка) уже осознали возможность... использовать структуры европейской цивилизации для самоопределения, европейские знания - для достижения технической и духовной самобытности, рациональные формы экономики - для увеличения собственного экономического потенциала, европейские политические идеи - для завоевания власти; и все это ради того, чтобы сделаться из объекта субъектом, стать хозяином своей судьбы. Всем известный подъем антиимпериалистического движения, еще далеко не достигший своего апогея... способен привести к тому, что охваченные этим движением регионы попытаются освободиться от пут европейского империализма, разрушив капиталистическую форму хозяйствования, и вновь обрести себя в собственных экономических структурах...

Но он может также, не затронув системы мировых капиталистических связей, развиваться, приняв форму борьбы главным образом за политическое освобождение, обращая каждый из основополагающих европейских элементов - демократию, самоопределение, равноправие - против европейско- американского господства... В области духовной жизни развитие, определяющееся чувством и требованием равноправия, в конце концов, всегда имеет результатом сосредоточение на существующих исторических, географических и расовых особенностях и содержании своей самобытности. Оно ведет к деевропеизации и стремлению возродиться... Этот процесс - не что иное, как национальная идея, какой проникнуты народы Европы с того момента, как они обрели собственно европейский облик, были цивилизованы, объединены экономически и политически, т.е. с середины XIX в. Проложит себе путь тенденция, состоящая в том, что исторические образования и расы, которые... оказались порабощены империализмом, не только попытаются освободиться от империалистических пут, но, кроме того, будут стремиться воссоздать самобытные формы духовной жизни, имеющие им одним свойственные черты... Духовное начало во всем своеобразии его проявлений повсюду постепенно снова одержит верх над механистическим материализмом и стремящимся к всеобщей унификации техницизмом современной европейской культуры... Облик земного шара в будущем опять станет многообразным; друг подле друга возникнут свободные, духовно самобытные исторические образования. Какова перспектива развития Европы и европейского центра?.. Ледяная оболочка, которой империализм сковал Европу, оболочка, таяние которой за пределами Европы в конце концов и дает нам основания надеяться на лучшее будущее, так или иначе однажды исчезнет...

Но прежде нам нужно окончательно уяснить себе внутреннее содержание того, что мы намереваемся отстаивать. Мы должны знать, как в условиях по-новому организованной Европы мы используем ее духовные потенции, на которых она до сих пор основывалась; как нам при этом следует поступить с динамической энергией европеизма, его стремлением к бесконечности, с которым он появился на свет в облике германо-романской Европы и которое характеризует самую его природу... Мы не можем избавиться от этих динамических свойств нашей европейской сущности - сколь бы разрушительно и самоуничтожающе они сегодня ни действовали на нас - ...потому, что мы тем самым перестали бы быть европейцами, оставаться самими собой. Но мы, европейцы, можем сосуществовать друг с другом и - в качестве исторического образования Европы - с прочими историческими образованиями в новых условиях земного пространства и бытия только в том случае, если придадим этим свойствам и силам такие направление, содержание и формы, в которых они перестали бы оказывать разрушительное влияние вовне... и, будучи обращены внутрь, не разорвали бы нас самих; т.е. лишь тогда, когда мы снова заключим их в своего рода замкнутый круговорот, в котором они будут двигать друг против друга вперед... не разрушая, а созидая в рамках замкнутого целого.

Несомненно, такой круговорот можно воплотить в... материальной, прежде всего экономической сфере, если нам удастся установить приоритет духовного начала над внешними силами... Самое решающее - сделать духовное начало... столь сильным, чтобы оно вновь направляло ход развития; это значит - чтобы оно преодолело наш экспансионизм. Но это... может произойти только тогда, когда мы сумеем обратить внутрь нашу склонность к внешней экспансии, преобразовать наружное стремление к бесконечности во внутреннее свойство... Я имею в виду именно то, чтобы мы научились использовать нашу энергию созидания для углубления и непрерывного совершенствования того, с чем каждый народ приходит в мир как духовная целостность и одновременно в своей особенности... Смысл этого может состоять только в том, чтобы придать духовные силы постоянно обновляющимся, по своей внутренней сути экспансионистским структурам - нации и народу и их универсальной надстройке - Европе;.. придать духовные силы не для того, чтобы ввергнуть во всеобщий хаос все европейские нации и тем самым Европу, но, напротив, для того, чтобы они оказались в состоянии достойно осуществить свою задачу - вернуть Европу европейцам и каждый европейский народ - самому себе... Такова цель, которую ставит перед нами сегодняшний европейский кризис.

Примечания:

1. Настоящая публикация представляет собой сокращенный перевод статьи А.Вебера, включенной им в сборник: Weber A. Deutschland und die europaische Kulturkrise. - B., 1924. - 58 S.
Перевод и примечания Т.Е.Егоровой.
Название статьи в оригинале: Weber A. Detschland und die europaische Kulturise// Weber A. Deutschland und die europaische Kulturkrise.

2. Имеется в виду установленный Версальским мирным договором 1919 г. протекторат Франции над частью территории Германии.