Среди европейских народов есть такой, который, с тех пор, как он сделался нацией в современном смысле слова, в периоды своего наивысшего могущества считал себя преемником Рима, назначенным на эту роль самой историей. Этот народ - французы... Дух Рима являл себя как универсальное, основанное на разуме господство над миром... он реализовывал себя в структурах государства, а именно государства централизованного... и мог существовать только... как нечто всеобъемлющее... Римский универсализм как деяние духа и форма бытия продолжал жить только во Франции. На запад от Рейна, в Париже, рос и усиливался такой центр, который, осознав самого себя, опять воспринял латинский стиль ясной и строго упорядоченной формы мышления, рационализм сконцентрированного вокруг единой отправной точки и из нее управляемого государства, основанного... на присущих Римской империи принципах бытия и действия стремление к экспансии и всеобъемлющему господству. Центр Европы находился там, где продолжали существовать античная традиция «слова», способность с определенностью выразить в четких понятиях и фразах то, что пока не имело формы, т.е. «риторика» - не как развлечение для ума, а как... способ овладения сущим. Каждый период великих интеллектуальных стремлений здесь сам собой становился классикой, если понимать ее как проникнутую римско-латинским духом простоты и симметрии, ориентированную на античные образцы абсолютную завершенность форм воплощения жизни. Пластическое выражение сущности римского духа - ясно очерченная округлость... Франция призвана оставаться классической, округлой, сосредоточенной вокруг единого центра, распространяющей из этого центра свое влияние, иными словами - должна следовать традиции римских цезарей и в этом смысле быть империалистической, завоевывающей мир... Таковы разновидность и форма универсализма, который она в духовной жизни и политике снова и снова демонстрирует Европе...

Нынешний возврат к политике в духе Наполеона ² составляет глубинную суть Франции.

Какие шансы сулит Франции такой возврат? Существует ли еще для него духовное пространство? Германо-романский период истории подошел к концу. Социальная и духовная субстанция той Европы, в которой так или иначе циркулировала кровь Римской империи, распалась; взаимное обогащение латинского и германского начал, составлявшее принцип ее бытия, оказалось нарушено... На смену ей постепенно приходят иные крупные образования, участвующие в круговороте истории. Что общего у двухполюсного англосаксонского мира с... прежней Европой, с Римом, с какими-либо проявлениями латыни? Ни Лондон, ни Нью-Йорк не содержат в себе ее элементов, да они и не в состоянии ничего из этого воспринять. Не только их происхождение и родство, географическое положение и современные задачи ставят их и подвластную им сферу целиком за рамки старой Европы, центром которой могла быть Франция: уже по своим историческим корням англосаксонский дух вырос на основе чего-то иного, нежели противостояние и взаимодействие романского и германского начал, ранее наполнявших Европу отзвуками Рима...

Несмотря на прагматический рационализм, который понемногу проник и сюда, англосаксонский мир по существу непроницаем; он, правда, применяет принципы, но сам не подвержен их формирующему воздействию; он полон противоречий, как тумана, и до самых глубинных основ представляет собой нечто противоположное классике. Способ существования, какой с первых дней усвоил норманнский род, волею судьбы оказавшийся на Сицилии ³, - рыцари-крестоносцы, идеалисты, но в то же время практически лишенные иллюзий, с некоей аристократической снисходительностью овладевающие чуждым стилем жизни, но при этом утверждающие собственный стиль; умеющие приспособиться и тем не менее исполненные вдохновенного порыва; господствующие просто благодаря своему присутствию, а не каким-либо устойчивым структурам - одно это, а не обусловленное римской традицией конструирование ясных форм, стало средством, с помощью которого... англосаксы, где бы они ни появлялись, завоевывали мир... А вот второе средство, позволяющее этого достичь: наряду с созиданием на основе опыта, с прагматизмом как принципом деятельности проявляется совершенно с ним не связанное... сильное этическое начало, вторгающееся в жизнь; нимало не заботясь о том, что оно противоречит... утилитарному рационализму, это начало предстает к качестве своего рода «второй руки», которая, не согласуясь с первой, вдруг соединяет чисто эмпирическое действие с чем-то более значимым - с моральными ценностями. Нет ничего более чуждого латинскому духу, чем этот способ существования... Что делать французу, что делать латинскому наследию с его всепроникающей осознанностью, его стремлением к эстетически идеальной правильности, его потребностью следовать установленным нормам... в этом англосаксонском мире антагонизмов и подлинных парадоксов жизни, именно вследствие этого оказавшемся способным преодолеть противоречия реального бытия и подчинить себе больше половины земного шара?.. Здесь он останется иноземцем, облаченным в тогу.

Может, ему следовало бы направить свои универсалистские помыслы на восток Европы и Азии, т.е. на единственный обширный регион Земли, еще не испытавший на себе англосаксонского влияния?.. Здесь расположена та сумрачная область современного мира, где рождается новое, та Европа-Азия, ныне связанная воедино общей судьбой - разрушением прежних государственных, хозяйственных и общественных структур, форм, отношений господства, той же обнаружившейся несостоятельностью содержавшихся в ней элементов прежнего европейского духа во всех его видах и проявлениях; область, содрогающаяся от ощущения гибели былой Западной Европы, но одновременно проникнутая чувством становления... Сегодня это историческое образование волнами пронизывают токи духовных воздействий... являющие собой переплетение предельно эмоционально выраженных ощущений стремительно близящегося конца и доходящего до натурализма, пристрастного анализа основ бытия; токи неясных массовых устремлений, в том числе в литературе, во многом варварского свойства, с упоением изображающие нагромождение чувств... взрывающие всякую - и в первую очередь всякую бытовавшую ранее - форму. В этом случае оболочка ставших теперь неадекватными прежних форм скрывает - как в политике и общественных отношениях, так и в сфере духа и культуры - нечто иное, не имеющее четких очертаний, что-то пока в высшей степени двойственное, человечески-бесчеловечное, какого-то кентавра, соединяющего в себе высокую древнюю гуманность и безжалостную юную жестокость. Независимо от того, сможет ли появление этого чудища в обозримом будущем привести к становлению чего-то позитивно-созидательного, некоей кристаллизующей мировой идеи, либо оно в течение длительного времени станет только попирать все своими копытами, порождая лишь общность хаоса и распада, - все равно, что делать там Франции?

Может быть, ей попытаться обуздать силы этого подобного кентавру мира и... облечь их в свои ясные, стилизованные, римско-романские формы? Фантастическая идея! Если из непрозрачного течения событий здесь когда-нибудь снова восстанет некая целостная форма, она будет представлять собой соединение восточных и западных, а не римских, германских и кельтских черт... Трезвая рассудочность порожденного Римской империей латинского духа, далекого от метафизики, даже враждебного ей... ныне усилилась... стала глубже благодаря культивированной психологическо- эмпирической утонченности, которая в попытках обрести свои истоки все более впадает в романтическую сентиментальность и, наконец, возвращается к самой себе. Это чрезвычайно изящное, очень хрупкое, сияющее закатной тонкой красотой, но совсем утратившее способность к экспансии творение позднего периода развития духа, по своей глубинной сущности всегда остававшегося чуждым Востоку, - что оно может дать этому вечно древнему и вечно юному Востоку... который, будучи старше Европы, все-таки гораздо больше нее способен, черпая из метафизических источников, всякий раз возрождаться, который в неизменно возобновляющихся порывах вдохновения стремится соединить незримую изначальную сущность с видимыми явлениями внешнего мира?..

Современный французский империализм... в состоянии обеспечить себе политическое и военное господство в различных регионах Востока, он может с помощью всяческих ухищрений усилить там нестабильность, он способен утвердить свое экономическое и финансовое влияние в некоторых появляющихся там... областях капиталистической эксплуатации. И все же эти обширные территории, находящиеся в потоке непрерывных изменении, где в грядущие столетия может родиться все - или не возникнуть ничего, внутренне близкие, скорее метафизической приглушенности Германии, нежели французской ясной завершенности очертаний, остаются для Франции столь же мало доступными, как и англосаксонский мир...

Франция в дальнейшем окажется изолированной. Она будет существовать дальше, собирая все свои силы, заложенные в ее традиции... Но сама эта традиция останется в руках Франции чем-то безнадежно устаревшим. Сегодня она более не располагает универсальными возможностями... На передний план выходит процесс формирования двух обширных новых мировых сфер, совсем разных по характеру и противоположных по своим тенденциям... - географическая полярность, указывающая перспективу совершенно нового развития мира.

Европейцу нелегко почувствовать и постичь дальнейший ход истории, когда перестанет существовать концентрация сил вокруг Рима как физического и духовного центра, создавшая его самого как европейца, и когда вместо того по телу Европы пройдет рубеж, разделяющий две противоборствующие области мира. Все-таки я полагаю, что ему доведется не только испытать это болезненное ощущение, но и уметь вытерпеть его и, сообразуясь с ним, научиться работать во имя созидания.

Этот эпохальный рубеж проходит в непосредственной близости от нас, немцев. Нам предстоит спросить себя, к какой из областей мира мы принадлежим и в чем наша задача? Думаю, на деле у нас не будет выбора. Рубеж пролегает западнее нас... Это не может означать, что в духовном отношении мы просто утонем в хаотическом водовороте этого переживающего свое становление западно-восточного конгломерата. У нас есть собственная история, которую мы... не должны забывать. Наша история свидетельствует, что мы выросли и сформировались как европейцы и призваны созидать далее на основе древнего европейского наследия... Но по всему, что свершилось и совершается день за днем, мы связаны общностью судеб именно с Востоком.

Мы соединены с ним в великом и бесконечно малом, пусть даже речь идет только о том, что мы вместе заперты в одни и те же узкие рамки существования, образованные чем-то столь внешним, смешным и очевидно нелепым, как... стена валютных обязательств, отделяющая нас от Запада. Для сообщества, испытывающего сегодня глубочайший упадок, в этом заключено нечто символическое... Мы... должны искать общий язык с Востоком. Лучше, если мы сделаем это с надеждой, нежели с отчаянием... Я имею в виду не те детские упования... будто нам принадлежит там некая вверенная Богом «культурная миссия». Не нам судить, кому в грядущем предстоит исполнить здесь культурную миссию и найдется ли вообще такой народ — на то не наша, но Господня воля... То, что надлежит делать нам, - это оставаться духовно открытыми и при этом не утратить самих себя... Но тому, кто не в силах вынести напряжения и неизбежно связанного с ним спокойного, преисполненного доверия ожидания, - пусть даже оно будет дольше человеческой жизни, - тому окажутся не по плечу задачи эпохи заката старого и мучительного рождения нового мира.

Примечания:

1. Настоящая публикация представляет собой сокращенный перевод статьи А.Вебера, включенной им в сборник: Weber A. Deutschland und die europaische Kulturkrise. - B., 1924. - 58 S.
Перевод и примечания Т.Е.Егоровой.

2. Речь идет о политике Франции в отношении Германии после первой мировой войны

3. Имеется в виду Сицилийское королевство, созданное норманнами ни территории завоеванных ими в конце XI в. Сицилии и Южной Италии. Норманнская династия правила Сицилийским королевством до 1194 г.